Форум » ПОЛИТИКА » ВОЙНА...ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ ПРОИСХОДИТ? » Ответить
ВОЙНА...ЧТО НА САМОМ ДЕЛЕ ПРОИСХОДИТ?
STALKER 2.0:
stalker: ОПЯТЬ КЛОНИАЛЬНУЮ ДАНЬ ЗАПЛАТИЛИ АМЕРАМ....ОНИ НАМ САНКЦИИ А МЫ ИМ В БЛАГОДАРНОСТЬ-ДЕНЮШКУ... Россия в мае возобновила активные покупки гособлигаций США. За месяц ЦБ РФ приобрел казначейских бумаг на 4,1 млрд долларов, увеличив свои вложения до 70,1 млрд долларов, следует из данных американского Минфина, опубликованных в четверг. Майская закупка стала крупнейшей с апреля 2014 года - на нее ушла вся валюта, купленная Центробанком на рынке (регулятор возобновил операции 13 мая и до конца месяца приобрел 2,3 млрд долларов). Объем вложений (более 200 млрд рублей в пересчете по курсу) равен четверти доходов бюджета РФ за май (809 млрд рублей), на 15% превышает сумму, потраченную по статье здравоохранение с начала года (186 млрд рублей), и в четыре раза - объем расходов на жилищно-коммунальное хозяйство за 5 месяцев (47,8 млрд рублей). В ЦБ РФ finanz отказались объяснить причину крупной покупки бумаг. Ранее Россия в основном продавала американские облигации - к апрелю 2015 года с начала 2014 года объем вложений сократился вдвое - с 135,5 до 66,5 млрд долларов. Рекордные продажи были зафиксированы в декабре и марте 2014 года (22,1 и 25,8 млрд долларов соответственно), когда ЦБ активно продавал валюту на рынке в попытке сдержать падение рубля. Другие центробанки в мае в основном также наращивали вложения в американский госдолг: Китай на 6,9 млрд долларов, карибские офшоры - на 16,1 млрд долларов. Неожиданно крупный сброс бумаг осуществила Франция, продавшая облигаций на 23,8 млрд долларов. В целом суверенные держатели за май сократили свои вложения в долг США на 3,6 млрд долларов, до 6,134 трлн долларов. http://www.finanz.ru...ce=news.mail.ru
stalker: Здравствуйте, уважаемые члены и сторонники ПАРТИИ ВЕЛИКОЕ ОТЕЧЕСТВО! 23 июля в 18:30 Воронеж кинотеатр Пролетарий, Большой зал пройдет встреча с политиком, писателем и общественным деятелем - Николаем Викторовичем Стариковым. С уважением, Председатель Регионального отделения в Воронежской области ПАРТИИ ВЕЛИКОЕ ОТЕЧЕСТВО Зюзин А. И. Региональное отделение в Воронежской области Всероссийской политической партии «ПАРТИЯ ВЕЛИКОЕ ОТЕЧЕСТВО» 394077, г. Воронеж, ул. Генерала Лизюкова, д. 24, оф. 308 8(920)216-40-04 voronej@pvo-party.ru
stalker: Проблемы самореализации у "пятой колонны" в России. https://youtu.be/qqjTq4n3ESo Опубликовано: 20 июля 2015 г. Портал НОД: http://rusnod.ru/ Сайт Е.А. Фёдорова: http://eafedorov.ru Сайт партии "Национальный курс": нацкурс.рф Официальная группа Вконтакте: http://vk.com/efedoro
stalker: Сара Вагенкнехт: Европа – это финансовая колония, в которой нет места демократии! https://youtu.be/dAvjBq9DQ-k Опубликовано: 18 июля 2015 г. 17.07.2015. Речь Сары Вагенкнехт в бундестаге Германии. Оригинал на немецком: https://www.youtube.com/watch?v=yd9ZG... Оригинал в лучшем качестве с телеканала Phoenix: https://www.youtube.com/watch?v=8Bmff...
stalker: https://youtu.be/MQ7ENNtk1JM Атака на патриотов: "Что произошло?" публиковано: 22 июля 2015 г. - На Украине появился НОД, да не тот. Кто дискредитирует патриотическое движение? - В Новосибирске случился политический цирк. В роли клоуна - Навальный. - В Екатеринбурге пята колонна отстояла мэра города Евгения Ройзмана. - Нате Вам то же, что нам негоже: Мария Гайдар поехала на Украину и стала вицегубернатором Одесской области. Ее начальник - Михаил Саакашвили.
stalker: #ЛНР и #ДНР одумайтесь, перестаньте врать! https://youtu.be/gARuR2S_gH4
stalker: США обеспечивают безопасность Турции. Правый Сектор и НОД. https://youtu.be/zSZ9pO6F3MU Опубликовано: 24 июля 2015 г. Портал НОД: http://rusnod.ru/ Сайт Е.А. Фёдорова: http://eafedorov.ru Сайт партии "Национальный курс": нацкурс.рф Официальная группа Вконтакте: http://vk.com/efedorov_club
stalker: Продался ли Ципрас? https://youtu.be/ra0buGUSlb8 Опубликовано: 24 июля 2015 г. В Греции совсем неспокойно. Банки после трехнедельного простоя снова открыли свои двери, но кредиты выдают уже по бешенным ставкам. Это премьер-министр страны Алексис Ципрас подписал соглашение с кредиторами — странами ЕС. Министры, что выступали против еврооккупации — отправлены в отставку. Народ высказал свое мнение на референдуме, но это мнение никто не услышал. Кто есть Ципрас — жертва американцев или агент госдепа? На этот вопрос отвечает депутат Госдумы, координатор Национально-освободительного движения Евгений Федоров. Источник: http://тв.яинфо.рф/vse-peredachi/tsiprasa-sluchajjno-ne-sozhrali-intervju-s-efedorovym/ Портал НОД: http://rusnod.ru/ Сайт Е.А. Фёдорова: http://eafedorov.ru Сайт партии "Национальный курс": нацкурс.рф Официальная группа Вконтакте: http://vk.com/efedorov_club
stalker: РОССИЯ НА ДНЕ. ОСЕНЬЮ СНИЗУ ПОСТУЧАТ Михаил Делягин Социально-экономическую политику российского государства не удается объяснить без гипотезы, по которой оно сложилось в начале 1990-х, еще в недрах Союза, как инструмент разграбления «советского наследства» и легализации украденного в фешенебельных странах в качестве личных богатств. Уже и от «наследства» мало что осталось, и с легализацией проявляются проблемы — но машинка свинчена по-советски надежно и продолжает молотить, уничтожая страну. Этим объясняются и поразительно неизменные на протяжении всех 27 лет национального предательства (считая с обрушивших потребительский рынок хозяйственных реформ Горбачева) «ошибки» и «недостатки». Либерализм как служение пораженными им элементами госуправления интересам глобального бизнеса, а не своего народа, кромешная коррупция, безнаказанный произвол монополий, труднодоступность правосудия, сжатие социальной сферы как универсальный ответ на любую финансовую проблему, — все, что душит наше общество, легко объясняется этой гипотезой и вряд ли объясняется иной. Любителям валить на санкции Запада последствия собственной политики стоит напомнить: экономика России перестала ускорять свой рост при резком (на 38%!) удорожании нефти еще в 2011 году. В 2012-м из-за присоединения к ВТО на заведомо кабальных, колониальных по сути условиях бурный до того инвестиционный рост сменился инвестиционным спадом: как многократно предупреждалось, «при прочих равных» в страну идут или товары, или инвестиции. С января по август 2013 года промышленное производство было чуть-чуть, но ниже прошлогоднего. Паническое бегство капитала и ослабление рубля начались в январе 2014 года — еще при дорогой нефти, когда развязывание против нас Западом новой «холодной войны» невозможно было и представить. Пресловутые санкции лишили Россию внешнего кредитования — но основной вред принесло категорическое нежелание либералов реагировать на новую ситуацию и заменить внешние кредиты внутренними. Ведь государство отличается от семьи тем, что не просто может, но и обязано эмитировать деньги по потребности своей экономики (такая эмиссия не вызывает инфляции при ограничении произвола монополий), — но, отрицая национальный суверенитет, глобальный бизнес руками служащих ему либералов не дает государству исполнять свои обязанности перед народом. Кроме того, чтобы эмитировать свою валюту по потребности своей экономики, а не в том количестве, который позволяет Запад, надо отделить спекулятивные деньги от инвестиционных: иначе кредиты на развитие производства пойдут на валютный рынок и обрушат его, как осенью 1992 года. Такие ограничения вводили на соответствующей нашей стадии зрелости финансовых рынков все развитые страны (потому они и стали развитыми). Рыночные США отменили их (в виде закона Гласса—Стиголла) лишь в 1999 году. Но «что позволено Юпитеру, не позволено быку» — российские либералы не смеют и помыслить об этом: такие ограничения ущемят интересы в основном спекулятивного глобального бизнеса, которому они служат. Поэтому они отказываются от ограничения финансовых спекуляций и практически одинаково регулируют спекулятивные и производственные капиталы, что удушает последние, — а с ними и весь реальный сектор, вновь, как в 1990-е, лишаемый кредита. Под видом борьбы с инфляцией (вызываемой прежде всего девальвациями и произволом монополий, а не ростом денежной массы) либералы в правительстве Медведева и Банке России предельно ужесточили финансовую политику. В 2014 году денежная масса выросла на 2,2%, за январь–май этого года — на 0,6%: с учетом роста цен реальная денежная масса менее чем за полтора года сжалась на 15%. Именно так либералы уничтожали экономику России в чудовищные для страны и народа, но излюбленные ими 1990-е годы. Демонетизация порождает обостряющийся «денежный голод» и не просто блокирует развитие, но и возвращает нас в реалии того времени. Торможение роста экономики (с 4,3% в 2011-м до 0,6% в 2014 году) в январе–мае 2015 года сменилось спадом на 3,2%, причем в мае он достиг, по оценке Минэкономразвития, 4,9%. В июне ситуация чуть улучшилась: промышленный спад сократился с майских 5,5% до 4,8%, инвестиционный — с 7,6 до 7,1%, падение уровня жизни — и вовсе с 6,4 до 3,5%. Но все это не меняет тенденции и потому утешает слабо. Падение уровня жизни, страх перед будущим, становящиеся непосильными набранные в «светлом прошлом» кредиты ведут к опережающему свертыванию потребления. Конечно, июньское сокращение розничного товарооборота на 9,4% лучше анонсированного «профильным» вице-премьером Голодец спада на 15% — но шуточки в стиле «больной перед смертью потел» в отношении собственной жизни уже перестали веселить. При этом федеральный бюджет буквально захлебывается от денег: неиспользованные остатки средств на его счетах на 1 июля составили 9,2 трлн руб. На эти деньги можно построить новую Россию, комфортнее и современнее нынешней, или более семи месяцев финансировать все расходы государства, не собирая ни налогов, ни пошлин. Но в соответствии с «максимой Дворковича», по которой Россия должна платить за финансовую стабильность США, эти средства заморожены, а их основная часть вложена в ценные бумаги США и стран еврозоны. Получая инфляционные доходы, государство не только не увеличивает расходы пропорционально росту цен (только так можно выполнить свои обещания на деле, а не на словах), но и сокращает их, дополнительно ухудшая экономическую конъюнктуру и усугубляя нехватку денег. Урезание социальных расходов создает в регионах социально-политическую напряженность, грозящую обернуться полноценным политическим кризисом, часто буквально «на ровном месте». В сентябре и декабре ситуация ухудшится из-за пиков платежей по внешнему долгу — правда, в силу прекращения внешнего кредитования России эти пики будут последними значимыми. Осенью удушение агонизирующей экономики чрезмерно жесткой финансовой политики потребует нового ослабления рубля — хотя бы для удержания спада в пределах символически значимых 5%. Сыграют роль и грезы об импортозамещении, выдаваемые за политику. Не подкрепляя ослабление рубля ни дешевыми кредитами, ни свободными производственными мощностями и квалифицированной рабочей силой, ни легким доступом к инфраструктуре, ни стабильным рынком сбыта, либералы понимают: девальвация остается единственным способом хотя бы временно поддержать экономику, ничего не улучшая в ней. Ослабление рубля будет стихийным — за счет нейтралитета Банка России при уходе бизнеса с рынка валюты из-за выплаты внешних долгов. Позитивный эффект девальвации для производства неуклонно уменьшается (уже снижения курса, проведенного с начала января по середину марта 2014 года, «хватило» лишь на три месяца — до середины июля), а негативный социальный (прежде всего в виде роста цен) растет и давно уже превысил для общества все возможные выгоды от нее. Поэтому девальвация, ускорив рост цен, усилит копящееся социальное напряжение, лишь до поры не ломающее «крымские» рейтинги, — хотя временно и поддержит экономику, и позволит спасти некоторое количество рабочих мест без бюджетных дотаций. В начале 2016 года экономика несколько укрепится: экспортеры продолжат аккумулировать средства, а масштабных выплат по внешним долгам у них уже не будет. Остающиеся в их распоряжении средства вырастут — и поддержат и банковскую систему, и реальный сектор, в который они частично просочатся. Но при открытости экономики настежь (условия присоединения к ВТО ставят Россию в худшие условия, чем, например, неизмеримо более конкурентоспособный Китай) для экспортеров, как и для остальных, не возникнет масштабных возможностей инвестирования. Поэтому деньги будут уходить из страны — если не в порядке возврата долгов прошлых лет, то в виде бегства капитала, загоняя Россию все глубже во всеобъемлющий социально-экономический кризис в стиле 1990-х годов. Без кардинальной смены социально-экономической политики, без перехода от разграбления и уничтожения страны к ее комплексному созиданию нас ждет хаос, дезорганизация и Майдан, который может привести не только к распаду России, но и к уничтожению самой российской цивилизации. Возможно, служащие глобальному бизнесу либералы, в том числе и занимающие ключевые посты в правительстве и Банке России, стремятся к такому развитию событий осознанно: оно позволит глобальному бизнесу почти без издержек овладеть всеми значимыми ресурсами нашей страны и быстро утилизировать все не нужное ему непосредственно. Но, даже если возвращающая нас в 1990-е либеральная социально-экономическая политика является результатом добросовестных глупости и убожества, а не осознанного предательства, от этого никому не легче: порождаемые ею угрозы не слабеют и будут усиливаться, пока она не канет в Лету вместе со своими носителями — или пока не столкнет нас в очередную ужасную катастрофу. Сcылка >>http://delyagin.ru/articles/87514-rossiya-na-dne-osenjiu-snizu-postuchat.html
stalker: В Ю Катасонов про Фёдорова, Старикова и банки https://youtu.be/UqKaiAYBhRk
stalker: Катасонов рубит правду! Колониальная администрация России https://youtu.be/8bWAsFqZG78
stalker: ЗАПРЕДЕЛЬНОЕ НЕРАВЕНСТВО Сергей Глазьев политика государства противоречит интересам населения Историческая духовная традиция русского народа предопределяет стержневую роль принципа социальной справедливости в любой идеологической конструкции инвариантно к политическому, экономическому и социальному устройству общества. Нарушение императива социальной справедливости делегитимизирует государственную власть в глазах народа, влечет дезинтеграцию общества, социальный протест и революцию. Так было в 1917 году в православной Российской империи, то же произошло в 1991 году в СССР, а теперь, в 2014 году — на Украине. Неспособность государства обеспечить социально справедливое распределение национального дохода, чрезмерное социальное расслоение раскалывают общество на враждующие классы вне зависимости от идеологических скреп. Для современной России, необремененной какой-либо общенародной идеологией, эта угроза более чем актуальна. После расстрела недовольного либеральными реформами парламента и олигархического государственного переворота в 1993 году российское общество впало в политическую апатию, с тихой ненавистью взирая на разграбление общенародной собственности и вывоз национальных богатств за рубеж в 90-е годы. Рост доходов населения в 2000-е годы произвел анестезирующий эффект на советское поколение, привыкшее терпеть "лишь бы не было войны". Однако, несмотря на позитивную динамику роста средних показателей денежных доходов в нулевые годы, социальная поляризация ввиду форсированного роста самых высоких доходов и зарплат не уменьшалась, а продолжала нарастать. В Докладе о мировом благосостоянии (Global Wealth Report, 2012 г.) Россия заняла первое место в мире среди крупных стран по неравенству распределения богатства. В качестве предельно критического (порогового) значения коэффициента фондов, т.е. соотношения доходов крайних 10% наиболее и наименее обеспеченных групп населения, принято считать соотношение 10:1. В странах с социал-демократической традицией (Скандинавии и Германии) этот показатель составляет 3-7 раз. В 1991 г. в нашей стране он составлял 4,5 раза, в 2014 г. — 16 раз по официальной статистике, что в 3 раза выше, чем в царской России. Экспертные оценки дают еще более драматичную картину — от 25 до 40 раз с учетом скрытых доходов. Заметное падение доходов с начала этого года все еще воспринимается как временное, хотя по ряду категорий трудящихся, включая бюджетников, достигает 20-30%. Однако закрепление этой тенденции до конца года повлечет ощутимое снижение уровня и качества жизни для большинства населения. По уровню бедности российское общество откатится на 10 лет назад: численность населения с денежными доходами ниже величины прожиточного минимума в I квартале этого года достигла 23 млн. человек и, судя по прогнозу инфляции и доходов населения, может увеличиться еще на треть. Субъективное измерение бедности социологическими методами дает еще более тревожную картину. До нынешнего кризиса доля граждан, ощущавших себя бедными, по данным ИСПИ РАН, составляла 30%1. Примерно такую же оценку уровня субъективной бедности фиксировали исследователи Института социологии РАН в 2012 г. — 32% среди населения в возрасте не старше 55 лет 2. В настоящее время эти цифры можно увеличить в 1,5-2 раза. К столетию Великой Октябрьской социалистической революции Россия подходит с многократно худшими параметрами социальной поляризации. Мы вернулись к дореволюционной России, когда 1% населения владели около 30% национального богатства. Как и тогда, сегодня основные доходы и богатства сосредоточены у сотни семей. Как и тогда, большая часть этих семей тесно связана своими интересами и образом жизни со странами Запада. Как и тогда, российская экономика критически зависит от иностранных источников кредита и капитала. Как и тогда, Запад вел с Россией гибридную войну на уничтожение — открытую (Германия и Австро-Венгрия) и скрытую (Англия и Франция). Полный текст-http://xn--%20%20-2nfddavg1a1aev6kcvhg5q/
stalker: Проверка высказываний Козырева. Заговор вокруг Путина. https://youtu.be/ewqpA3VTcJw Опубликовано: 25 июля 2015 г. Портал НОД: http://rusnod.ru/ Сайт Е.А. Фёдорова: http://eafedorov.ru Сайт партии "Национальный курс": нацкурс.рф Официальная группа Вконтакте: http://vk.com/ef
stalker: "Капитализм есть частная собственность на средства производства и анархия производства. Проповедовать "справедливый" раздел дохода на такой базе есть прудонизм, тупоумие мещанина и филистёра. Нельзя делить иначе, "как по силе". А сила изменяется с ходом экономического развития. Чтобы проверить действительную силу капиталистического государства, нет и быть не может иного средства, кроме войны." В. Ленин
stalker: ТИПЫ КРИЗИСА ПРИ КАПИТАЛИЗМЕ Михаил Хазин Описание двух типов кризисов при капитализме К вопросу о кризисах капитализма Прежде, чем переходить к собственно содержательной части, мне хотелось бы сказать несколько слов об экономической теории. Я уже писал о том, что ХХ век - это схватка двух таких теорий, марксистской политэкономии и капиталистической экономикс, причем и та, и другая, находились в жестких рамках идеологических шор и табу. И та, и другая теории события последних двух десятилетий заранее предсказать не смогли. При этом экономикс даже к сегодняшнему дню не смогла описать текущий кризис, он по прежнему представляется для этой теории экстраординарным событием. А вот наша теория, которая не только смогла предсказать пути кризиса, но и дать описание его масштаба (правда, уже после того, как кризис начался) была создана, в общем, на базе политэкономии, однако только после того, как ее идеологические шоры рухнули, вместе с СССР. В процессе осмысления этого кризиса мы поняли, что значительная часть той идейной базы, на которой был достигнут наш результат, существовала уже в начале ХХ века, в работах Розы Люксембург, и в этом смысле прогресс в экономической науке был остановлен как минимум лет на 80 - такова цена идеологических запретов. Стало понятно и другое - что теория наша, в ее чисто экономической части, во всяком случае, это теория капитализма - и за его пределы выйти у нее не получается. Если вспомнить опыт марксизма, то это становится понятным - если речь идет о принципиальном изменении механизма развития, который влечет за собой череду мощнейших социальных пертурбаций, описать получающуюся картину (даже без попыток заглянуть в будущее) оставаясь на чисто экономической платформе не получается. Категорически необходимо использовать и другие общественные науки - то есть, разрабатывать комплексную общественную теорию. И вот в этом месте я всерьез столкнулся со своим соавтором Олегом Григорьевым. Будучи, так сказать, «отцом-основателем» новой экономической теории, он оказался склонен к тому, чтобы развивать ее в рамках «закрытой» модели - то есть относить к ней только то, что он сам рассматривал и изучал. Именно в рамках этого подхода Олег зарегистрировал товарный знак «неокономика» - термин, придуманный в то время, когда все мы вместе работали в компании «Неокон». Мне этот подход кажется принципиально неверным, поскольку разработать по-настоящему большую теорию можно только в рамках «открытого» подхода - при котором каждый, кто считает, что работает в ее рамках, может ее использовать и вносить в нее свой вклад. Но для такого подхода, в том числе, категорически необходим «зонтичный» бренд - в качестве какового я и предполагал в свое время использовать термин «неокономика». Сейчас это стало невозможным и, как мне кажется, это серьезно тормозит развитие теории. Более того, собственно «неокономика» в такой ситуации может довольно быстро скатиться на уровень узкой секты, а ее замечательные идеи будут просто присвоены другими научными школами. Мне это кажется неправильным - и по этой причине я буду продолжать использовать термин «неокономика», во всяком случае, пока не столкнусь с жесткими ограничениями. Так вот, ключевым элементом неокономики является мысль о том, что базовым механизмом развития современного капитализма является углубление разделения труда (РТ). Это стало понятно достаточно давно (напоминаю, об этом писал еще Антонио Серра в начале XVII века), к концу XVIII века Адам Смит сделал еще один очень важный вывод: что углубление РТ идет в экономической системе не бесконечно, а рано или поздно останавливается, причем чем больше эта система, тем глубже заходит в ней процесс РТ до своей остановки. Причин этого явления можно назвать несколько, я дам, как мне кажется, самую простую (хотя и не уверен, что сам Смит именно ее имел в виду, когда делал свой вывод): углубление разделения труда, повышая производительность, увеличивает риски конкретного производителя, который вынужден встраиваться во все более и более сложную технологическую цепочку. В результате, сложность системы увеличивается, производительность в ней растет, но общее развитие системы постепенно останавливается в результате того, что ее отдельные элементы по очереди «выпадают» из рентабельности. Очень условно эту схему можно описать так: углубление разделения труда ведет к повышению рентабельности системы в целом, однако количество элементов, ее составляющих при этом тоже растет (при этом относительно быстрее, чем общая рентабельность), и их индивидуальная эффективность при этом падает. Если бы работал механизм совершенной конкуренции, который распределял бы конечную рентабельность системы поровну между всеми ее элементами, то был бы шанс продолжать развитие, но даже минимум конкуренции в условиях падающей рентабельности отдельного элемента приводит к тому, что отдельные элементы системы переходят к убыткам - и вся технологическая цепочка останавливается. Это очень хорошо видно на примере попыток создать новые виды продукции и технологий на плановой основе. Дело в том, что приводить в качестве примера внедрение, например, компьютерных технологий не совсем корректно, поскольку для того, чтобы увеличить их покупку людям позволили существенно увеличить общие расходы (за счет роста долга). И сегодня очень тяжело (во всяком случае, я не встречал соответствующих работ) понять, где спрос, так сказать «естественный», а где искусственный, стимулированный. А вот проекты бюджетные тут более показательны. И практически все они, в последние десятилетия, были по итогам куда более затратными, чем в планах. И хотя что-то здесь можно списать на недоучтенную (точнее, заниженную в показателях) инфляцию, что-то - на естественную коррупцию, однако масштабы отклонений слишком велики. Основная проблема тут в том, что реально растут затраты самых «младших» субподрядчиков, причем как раз тех, которые не являются принципиальными, то есть, грубо говоря, поставщиков винтиков, гаечек, прокладок и так далее. Вообще, этот момент требует отдельных исследований, но, скорее всего, он нашу точку зрения подтверждает. Я не буду здесь углубляться в другие детали, они описаны в других моих текстах, но главный вывод, который можно сделать из вышесказанного, состоит в следующем: рано или поздно, любая экономическая система приходит в состояние, когда в ней начинают выпадать из рентабельности отдельные звенья, причем их количество становится все больше и больше. Выходов тут есть два: либо расширять рынки (что возможно не всегда), либо - перераспределять риски во всей экономической системе, снижая рентабельность всех звеньев экономики, но обеспечивая рентабельность по наиболее критичным направлениям. Первый путь понятен, второй достигается либо планированием (государственным или частным - через финансовые механизмы), либо стимулированием частного спроса. Отметим, что этот вывод (правда, без объяснения того факта, что кризис падения эффективности капитала все равно неизбежен) делается в рамках кейнсианства, так что новым он не является. В любом случае, понимание того, обстоятельства, что, рано или поздно, эффективность ряда отраслей (количество которых все время будет увеличиваться) начнет падать, причем независимо от проводимой экономической политики, позволяет сделать вывод: при капитализме кризисы бывают двух принципиально различающихся видов: циклические кризисы (которые в политэкономии называются кризисами перепроизводства) и некоторые другие кризисы, которые мы в рамках неокономики назвали кризисами падения эффективности капитала. Кризисы эти отличаются принципиально. Циклические кризисы хорошо изучены - и главная их особенность состоит в том, что выход из них осуществляется, в некотором смысле, автоматически. Этот выход можно ускорить (за счет так называемой «контрциклической политики») или замедлить, но он произойдет в любом случае. При этом на растущей фазе цикла (то есть когда темпы роста экономики положительные) инфляция растет, на падающей - явно проявляются дефляционные тенденции и в том случае, если на понижающей стадии цикла наступает общий экономический спад, говорят о наступлении рецессии. Иными словами, рецессия - это циклический термин, применять его вне рамок соответствующей теории не совсем корректно. Совсем другая ситуация с кризисами падения эффективности капитала. Прежде всего, поскольку они связаны с общими свойствами экономической системы, никакого автоматического выхода из них нет. Пока не будет предъявлен некоторый системный ресурс повышения спроса или перераспределения рисков, Например, расширение рынков. Чуть позже, когда мы рассмотрим все эти кризисы (а их было всего четыре), мы увидим, какие ресурсы были использованы для выхода из них. Кроме того, попытки стимулировать экономику стандартными контрциклическими методами (например, смягчением кредитно-денежной политики, то есть снижением эффективной стоимости кредита) к результату не приводят. Точнее, эффекты эти проявляются слабо (причем чем дальше, тем слабее), скорее, они приводят к замедлению темпов вхождения в кризис, чем к остановке кризисных процессов. В рамках кризисов падения капитала явно проявляются черты, не свойственные кризисам циклическим. Так, во второй половине 70-х годов, когда власти США активно занимались эмиссией (поскольку нужно было любой ценой финансировать дефицит бюджета на фоне «холодной» войны), в стране возник совершенно неожиданный для специалистов экономикс (и недопонятый до сих пор) эффект «стагфляции» - то есть сочетания высокой инфляции и экономического спада. Совершенно нехарактерный для предыдущих кризисов. Отметим, что современная статистика, которой свойственно все больше и больше использовать чисто виртуальные показатели (например, приписную ренту или интеллектуальную собственность) часто задним числом переписывает экономические результаты. Например, кризис 70-х годов, который был практически непрерывным (в середине десятилетия темпы спада немножко ослабли, но в плюс экономика не вышла, это хорошо видно, например, по темпам спада средней заработной платы), сегодня представляется как последовательность двух близких «рецессий», разделенных периодом пусть и небольшого, но роста. Понятно, зачем это было сделано (экспертам по экономикс необходимо было доказать, что их теория адекватна реалиям), однако такая фальсификация привела к тому, что понять реальные механизмы кризиса стало в рамках экономикс много сложнее. А теперь имеет смысл начать описывать все кризисы падения эффективности капитала, которые произошли в мире. Первый из них начался в конце XIX века и его пиком стал кризис 1907-08 гг. в США. На первом этапе развития капитализма, когда вокруг него была масса территорий с более архаичными моделями развития, проблем с расширением рынков не было. Но уже к концу XIX века стало понятно, что сформировались четыре крупных системы разделения труда (точнее, четвертая, Японская, к этому времени еще не завершила свое формирование, но поскольку она была на периферии мировой экономики, её роль на тот момент была второстепенной). Эти системы (по времени формирования: Британская, Германская и Американская) постепенно поделили между собой весь мир (то, что не поделили на тот момент не представляло экономического интереса) и стали серьезно ограничивать друг друга в рамках попытки дальнейшей экспансии. Кризис начинался достаточно привычно, вообще, вход в кризис падения эффективности капитала обычно происходит путем начала очередного циклического кризиса, однако к началу ХХ века стало понятно, что что-то идет не так. Быстрее всего это почувствовали банки, которые в XIX веке брали на себя основную тяжесть по снижению рисков производителей (кредитуя их), в реальности они занимались перераспределением рисков по всей экономике. Однако по мере углубления разделения труда риски производителей продолжали расти - и они начали требовать снижения ставки кредитования. У банков проблемы были противоположными - в условиях кризиса росли невозвраты и, как следствие, ставки нужно было поднимать. В реальности, общей картины рынков тогда не было (банки были независимыми чисто коммерческими структурами) и по этой причине банки пытались кредитовать своих старых клиентов даже по заниженным ставкам, скорее всего предполагая, что кризис скоро закончится, в полном соответствии со своим опытом работы с обычными экономическими циклами. Собственно, других до того времени и не было. А возникающие проблемы с ликвидностью решались за счет межбанковского кредитования. В результате, кризис 1907-08 гг. стал, прежде всего, кризисом межбанковского кредита, хорошо знакомым российскому читателю. Но причина его лежала в постоянном росте рисков производителей, которые уже не могли взять на себя отдельные коммерческие банки. Напомню, что тогда проблему решил лично Джон Пирпонт Морган, который собрал руководителей крупнейших банков, провел взаимозачет и недостающую сумму денег выложил из своих собственных средств. Кризис межбанковского кредита был преодолен, однако возможностей для кредитования производителей не прибавилось, в результате чего началась длинная (по сравнению с предыдущими рецессиями) депрессия, которая для США закончилась только в 1914 году, с началом I Мировой войны и которая тогда получила в прессе название «Великая». Более того, в ноябре 1910 года, на секретном (это, как будет понятно позднее, принципиальный момент!) совещании на «даче» Моргана на острове Джекил было принято решение о том, что необходимо сделать механизм рефинансирования банковской системы (то есть, фактически, механизм снижения рисков уже для банков) регулярным, для чего в 1913 году был пролоббирован закон о федеральном резерве. В результате возник центральный банк нового типа, главной задачей которого является снятие части рисков с банковской системы путем ее рефинансирования эмиссионными деньгами, что позволяло им продолжить кредитование производителей по более низким ставкам. Политические и конспирологические перипетии этого процесса я в настоящей статье опущу (их можно посмотреть, например, в книге Сергея Егишянца «Тупики глобализации: торжество прогресса или игры сатанистов?», в другой редакции - «Сумерки богов», ее можно найти в интернете), но, во многом, именно механизм рефинансирования на фоне послевоенной разрухи позволил мировой экономике развиваться до начала 30-х годов. Правда, увеличив ее зависимость от необходимости расширения рынков, поскольку увеличилось требование к новым активам, «связывающим» эмиссионные деньги. Впрочем, масштаб эмиссии, все-таки, был ограничен в связи с действующим «золотым стандартом». Второй кризис начался весной 1930 года. Обвалы «пузырей» 1927 года (спекуляции землей) и 1929 года (фондовый рынок) не были собственно кризисом: к весне 30 года фондовые индексы в США отыграли почти половину падения октября предыдущего года. Но в результате обрушения «пузырей» был разрушен механизм получения дополнительного дохода для большой группы домохозяйств и в марте-апреле в связи с падением совокупного частного спроса начался «дефляционный шок» - резкое падение экономики на фоне сокращения спроса. Поскольку в условиях либерализации (которая при капитализме всегда сопровождает периоды более или менее долгосрочного экономического роста) доля частного спроса в ВВП существенно вырастает, такое падение крайне негативно отражается на экономике.
полная версия страницы